Елена Наумова: «Решиться на создание музея — шаг, близкий к авантюре»

Соосновательница Музея судьбы русской деревни в Учме — о том, как променяла позицию топ-менеджера московского банка на жизнь в сельской глубинке, музейных экспозициях по бабушкиным воспоминаниям и можно ли спасти вымирающие русские деревни.

Учма — маленькая деревня в Ярославской области прямо на берегу Волги, недалеко от Углича и Мышкина. Здесь всего два десятка жителей и даже нет собственной школы. Но зато есть Музей судьбы русской деревни, созданный Василием Смирновым и Еленой Наумовой. В центре экспозиции — люди, которые на протяжении пяти столетий жили и живут в этом маленьком волжском селе. Для RUSSPASS Mag соосновательница музея Елена Наумова рассказала о том, как переехала к мужу в Учму, чтобы вместе поднимать придуманный им музей.

Я приехала в Учму 1 марта 2006 года на один день абсолютной москвичкой, блондинкой в белоснежной шубе. До этого я уже бывала здесь, и мне настоятельно советовал приехать сюда опять Владимир Александрович Гречухин, основатель Мышкинского народного музея, человек, преобразивший город Мышкин и вдохнувший в него новую жизнь.

На единственной деревенской улице меня встретили местные бабушки. Они видели меня давно, мельком и брюнеткой, но узнали. «Вы к Васе на день рождения? Он будет очень рад, он вас ждет!» Я и понятия не имела, что у Василия Смирнова, учемского лесника, с которым мы до того виделись несколько раз пять лет назад, сегодня день рождения. Но Вася, действительно, почему-то ждал. Я была единственным гостем на его сорокалетии.

После этого я стала бывать в Учме очень часто. Первые полтора года выезжала сюда из Москвы вечером пятницы и возвращалась на работу в понедельник, проезжая по 500 км в неделю. А потом оставила работу в банке и перебралась к Василию окончательно.

Вася с детства интересовался историей Учмы и расспрашивал старожилов об их прежнем укладе. Он чувствовал, как стремительно меняется его родная деревня, как тает память места, и понимал, что с этим надо что-то делать. Сначала он вырезал и поставил крест у могилы святого Кассиана Грека, который в XV веке основал Учемский монастырь, ныне разрушенный. Затем возвел часовню. Потом они с друзьями перевезли сюда из Мышкина амбар XIX века и устроили выставку на тему жизни святого Кассиана и его монастыря. И местные жители сами понесли к ним предметы старого быта.

Я до сих пор потрясена тем, что Василий решился на создание музея, это был шаг, близкий к авантюре. Ни одно историческое здание в Учме не сохранилось, дорога до деревни не подходила для легковой машины, экспонатов практически не было, да и опыт отсутствовал. Но у него было желание подхватить истонченные нити памяти, укрепить их, вплести в полотно истории. Был дар не только плотника и зодчего, но и дизайнера среды, как это сейчас называют. Были учитель Владимир Александрович Гречухин и единомышленники из Мышкина. А однажды Василий увидел березу, которая проросла сквозь оконную решетку разрушенного в советские годы храма и вытащила ее из земли, как будто показывая, что память не может быть утрачена. И это подтолкнуло Васю к созданию музея.

Деревенские отнеслись к нашей затее с интересом, но и с небольшим подозрением. Когда Василий стал собирать разные предметы быта, крутили у виска пальцем. Когда появилась я, отнеслись по-доброму, но понятнее им от этого не стало. А мне казалось, что самое интересное — это люди и их истории. Я хотела вплести их в музейную экспозицию и стала расспрашивать жителей Учмы про их жизнь, быт, чувства. Людям нравится делиться своими переживаниями: пожаловаться, посплетничать, посмеяться.

Мы перевезли еще три амбара и создали в них четыре выставки: «История бывшей Кассиановой Пустыни и ее людей», «Один день из жизни деревни», «Своя лодка. Старухи о любви» и «Музей дыр и заплат». Они работают летом. В них мы постарались разговорить не только обитателей деревни, но и собранные вещи, которые сохраняют и пробуждают личную и историческую память. А через некоторое время появилась асфальтовая дорога, и по ней к нам в Учму поехали люди, любознательные, думающие, неравнодушные.

Экспозиция «Старухи о любви» выросла из рассказов учемских бабушек. Это записанные нами истории о жизни, работе, любви, танцах, разочарованиях и радостях. Посетители видят скромные интерьеры изб — на столе простые миски, ложки, на стене отрывной календарь, семейная фотография — и слушают аудиорассказы о жизни обитателей этого места. «И жизнь-то прошла нецветно, но я не унываю», — говорит одна из бабушек, вспоминая череду грустных, а порой и страшных событий собственной жизни, накрепко переплетенной с судьбой деревни и всей страны. Они сразу откликнулись на наш призыв и даже вязали варежки для продажи в музее, пока были живы.

Я рада, что мы успели записать их рассказы вовремя и сказать своей выставкой слова благодарности деревенским жителям. Когда они пришли в музей на открытие, были растроганы до слез. Мы сохранили их истории, личные вещи, дух времени. Сейчас почти все они уже ушли из жизни, в Учме почти не осталось жителей.

Деревня уходит, исчезает. Деревенский уклад не восстановить, и я не буду говорить, хорошо это или плохо. Среда меняется безвозвратно. У деревни нет будущего, и ни один, ни два человека не могут тут ничего сделать. Мы не в состоянии изменить ход жизни.

Есть несколько примеров попыток удержать жизнь в уходящей натуре, помимо нашего музея. В деревне Сеп в Удмуртии открыли народный Музей исчезнувших деревень, в нем рассказывают о семи заброшенных деревнях района. Создание музея курировал Александр Юминов из нижегородского музея современного искусства «Арсенал», а жители Сепа принимали самое активное участие. Но Сеп во много раз крупнее Учмы по населению и богаче по возможностям. Может быть, движение по сохранению и развитию деревни там сможет повлиять на культурную среду.

На слуху и название местечка Малый Турыш в 200 км от Екатеринбурга, где Гузель Санжапова занялась социальным предпринимательством. Она организовала продажу местного меда, связанных деревенскими бабушками изделий, открыла цех по производству варенья. Но это лишь один из немногих примеров, когда люди, помимо сохранения памяти, успешно занимаются предпринимательством.

У нас с Василием предпринимательской жилки нет, у нас творческий альянс. Благодаря нашим чудесным посетителям, которые задают вопросы и вдохновляют на новые проекты, я научилась не выгорать. Ведь экскурсии в музее проводим только мы, в выходные дни бывает, что по семь раз в день. Многовато для двоих! В июле вот ждем двух волонтеров. Мы всегда рады помощникам, обеспечим и кровом, и пищей, и интересной работой.

На 1 июля у нас запланирована премьера нового документального видеоспектакля «Охотинские. Мужской род». Нам показалось важным ухватить и показать тот момент, когда из деревни исчезают жители и она превращается в дачу, но при этом где-то еще есть мужчины, которые по-прежнему живут на земле.

На идею пообщаться и записать видео- и аудиорассказы деревенских мужчин меня натолкнуло общение Васи с одноклассниками. Они все живут примерно в радиусе 40 км друг от друга. Не обязательно ходят друг к другу в гости по праздникам, но всегда готовы помочь, когда в том возникает нужда. Советом, делом — всем, чем могут. Председатель колхоза, бывшего уже конечно, рассказывал нам, что раньше в начале посевной или в конце года устраивали общие праздники, и это было своеобразной психотерапией. Вот мы и решили виртуально собрать наших героев за одним столом и дать каждому слово, чтобы получилось что-то вроде такого праздника.

Все наши персонажи разные, но каждый обладает удивительной жизненной силой и обаянием. Они идут вперед, невзирая на внешние обстоятельства, и в этом хочется брать с них пример. А еще мне кажется, что наши герои ломают стереотип о русском пьющем мужике. Они нормальные, как сами себя называют, у всех благоустроен быт — и этим мы тоже разбиваем миф о русской деревне, что тут медведи с балалайками и паутина по углам. А еще все наши герои с нежностью говорят о своих женах.

Гости музея смогут присоединиться к нашему виртуальному застолью и во время действия попробовать настоящие деревенские закуски. Учма находится на бывшей бурлацкой тропе, и мы планируем угощать гостей мурцовкой, покроша да голью — тем, что ели бурлаки на привале. Я составила поваренную книгу по рассказам деревенских мужиков, и ее мы тоже выпустим в рамках проекта «Охотинские. Мужской род». Из нее-то вы и узнаете, что такое мурцовка и покроша да голью. Но лучше приезжайте на спектакль и попробуйте сами. Мы будем устраивать его летом по субботам. А музей открыт для посетителей с мая по сентябрь ежедневно.

Фото: из личного архива Елены Наумовой