«Подмосковный Хагрид» Александр Билецкий: «Главное — пробудить в детях любопытство»
Основатель центра традиционных ремесел в Огаркове — о том, как переехал из Москвы в полузаброшенную деревню, рубил деревянные храмы по технологиям XVII века и стал волшебником
Выпускник философского факультета МГУ и потомственный плотник Александр Билецкий двадцать лет назад продал квартиру в Москве, купил дом в полузаброшенной подмосковной деревне и основал ремесленную артель. Сегодня в центре традиционного искусства и ремесла «Сень» живут и работают не только Александр с женой Мариной, мастерицей лицевого шитья, но и художники-керамисты, резчики по дереву и другие творческие люди. А еще здесь есть хижина Хагрида, лесника из книжек про Гарри Поттера, который «заведовал» разными фантастическими существами. Хагрид принимает гостей и проводит дни рождения и праздники. Его роль исполняет сам Александр.
Александр, что вами двигало, когда вы решились так резко поменять городскую благоустроенную жизнь на деревню, где до сих пор нет газа, а электричество часто и надолго отключается?
У меня была идея жить на земле и заниматься полезным и красивым трудом. Можно сказать, что учеба на философском факультете и семейная история сделали свое дело. В моем роду по отцовской линии все старшие сыновья становились плотниками и рубили храмы.
Меня тоже с малолетства учили плотницкому делу. Как-то осенью, мне было шесть лет, дед поднял меня в пять утра, привел в сарай и сказал: «Будем делать лыжи». Показал, как выгибать древесину, чтобы носки не упирались в снег. Я сделал лыжи, вышел с ними на улицу, а меня все на смех подняли: еще трава зеленела. Но потом уже и лыжи пригодились, и научился варить столярный клей, самокаты, табуретки делать. Самокаты на заказ потом мастерил для всей округи.
Однажды запустил самодельную ракету и спалил соседский сарай. Родители даже не очень ругали, но пришлось поставить соседям новый сарай. А дед спросил: «Ты понял, почему ракета не туда полетела? Где ошибка в расчетах?» — и объяснил, в чем я ошибся. Он учил меня искать и заготавливать грибы прямо в лесу, голыми руками ловить рыбу, силки для птиц делать — считал, что в жизни надо быть готовым ко всему.
Так что мое решение было закономерным. Хотя его было не так легко выполнить. Но сейчас я могу сказать, что живу по специальности. И хотя у нас электричество появилось пять лет назад и с интернетом перебои, зато поют соловьи и под домом водятся бобры. Мы с ними и другой живностью в дружбе живем.
А как вы оказались в деревне, которая на карте называется Огарково, на въезде табличка стоит «Агарково», а населения в ней числится три человека?
Место искал долго. Ездил по разным заброшенным усадьбам, и душа просто плакала от разрухи. Присматривался, смогу ли что-то восстановить, взять в аренду, но ничего не получалось.
Однажды приехал в Огарково Истринского района Подмосковья. От усадьбы там осталось несколько кирпичей да сельский парк с прудом. Напротив, через речку, маленькая деревня. Было не жарко, осень, но хотелось пить, и я остановился в деревне найти колодец. У дома с колодцем сидели бабушка с дедушкой. Спросил, можно ли воды набрать. Напился, и как-то у меня вырвался вопрос: «А у вас в деревне ничего не продается?» Оказалось, они как раз сидели и обсуждали, что пора дом продавать. Дом столетний, за ним наполовину обвалившийся сарай. Цена меня устроила и через восемь месяцев оформления он уже был мой. Переехал, а вскоре продал жилье в Москве и отрезал себе все пути к отступлению.
Сто лет назад в Огаркове было около сорока́ домов, проживало двести пятьдесят человек. Школа работала еще до революции. Владелец усадьбы — коннозаводчик. А сейчас до ближайшей автобусной остановки у нас 6 км, и зимой живут, кроме нас, еще только два пенсионера. Летом человек двенадцать-пятнадцать дачников в деревню приезжают. При этом в нашем центре ремесел могут одновременно проживать от пяти до четырнадцати мастеров, и бывает, что все сразу собираются.
И денег от продажи квартиры хватило на обустройство такого большого дома и мастерских?
Они закончились года через два. Я бегал по полю через дорогу и не знал, как быть и что делать. Хотел все бросить — да как? Но буквально через две недели у меня появился заказ на строительство рубленого храма.
Всего я с товарищами поставил четыре церкви. Все они рублены топором, так, как это делалось в XVII веке. Я и сам топором работал, и был бригадиром плотников, и начальником строительства в деревне Койдиново Тверской области, отвечал за технологию рубки. Если надо надежное строение поставить, то дерево следует именно рубить топором, а не пилить. Эта технология проверена столетиями, она не дает влаге пробраться и разрушить дом.
Плотницкое дело мое самое большое увлечение. Это такая радость: работать руками, а потом увидеть, что получилось красиво и по уму. Сейчас большой деревянный крест с разными святыми у себя в мастерской делаю. Небыстрое это дело, зато в удовольствие. Мне и дрова на зиму заготавливать нравится, хотя и тяжеловато уже.
Ее работы были на многих художественных выставках. Марина увлекается и народным костюмом, делает сарафаны и кокошники. А где сарафаны, там и керамические бусы, их Марина тоже делает.
Ваш центр традиционного искусства и ремесла — это настоящий дом-терем, где есть частное семейное пространство, комнаты для мастеров и сами мастерские. Что за мастера с вами работают и чему у них можно научиться?
Рассказ о мастерах начну с моей жены. Марина закончила Калининградский университет, потом двадцать лет преподавала церковно-лицевое шитье в иконописной школе Московской духовной академии в Сергиевом Посаде, обучала мастериц-вышивальщиц. Теперь у нее мастерская на дому, она бесплатно обучает желающих лицевому шитью и сама делает традиционные русские вышитые пелены. Ее работы были на многих художественных выставках. Марина увлекается и народным костюмом, делает сарафаны и кокошники. А где сарафаны, там и керамические бусы, их Марина тоже делает.
Керамикой у нас занимается и Антонина Малькова, художница, профессиональный преподаватель гончарного дела. Посетители центра могут под ее руководством поработать на гончарном круге, слепить кружку, вазочку. Антонина потом обжигает изделия в печи, и гости забирают свои поделки. Наше ноу-хау, изюминка — на дне рождения именинник изготавливает под руководством мастера праздничную чашу, а каждый из гостей ваяет пожелания: домик, птичку, собачку, котика и т. д., — и потом эти маленькие глиняные поздравления лепятся на чашу.
Николай Мартыненко, мастер по резьбе из Великого Устюга, делает игрушечных лошадок, наличники, мебель, деревянные резные иконы. Сейчас на втором этаже нашего терема, там, где ласточки гнезда свили, шкаф с деревянными барельефами восстанавливает. В его резьбе и сказки Русского Севера проглядывают, и северный дух чувствуется.
А моя теща Лидия Ивановна Бирюкова может для гостей мастер-класс по волшебному «пироговедению» в русской печи провести. Она большая мастерица по части пирогов и разных загадок и прибауток на эту тему.
Это я представил только тех, кто сегодня в тереме живет. А так мастера постоянно приезжают из разных мест, живут, работают, мы обмениваемся идеями, обсуждаем какие-то новые проекты.
А где же живет тот самый «подмосковный Хагрид»? Кому он показывается и какими тайнами делится?
Обычно я говорю, что Хагрид — это мой брат, который живет в лесу и выходит только к гостям, чтобы поделиться сказочными секретами. Мне хотелось, чтобы детям, которые приезжают к нам, не было скучно и чтобы увиденное и услышанное здесь мотивировало их на получение новых знаний. Поэтому и появился Хагрид, волшебный персонаж.
Он, например, показывает ребятам волшебную палочку. Ее можно приобрести за магловские деньги или решив задачу по математике из учебника 1911 года для третьего класса церковно-приходской школы. Хагрид высекает волшебный огонь. Дети спрашивают, как это получается. Я отвечаю: «За ответом идите к учителю химии. Никакой магии, чистая химия!» Мне хочется не разжевывать ответы, а пробудить интерес.
Хагрид не ведет нудную экскурсию, а все время спрашивает детей, интересуется их мнением и никогда их не одергивает и не высмеивает за неправильные ответы. В ближайших планах у нас, кстати, расширить биологический аспект. Мы дружим с биофаком МГУ и решили с помощью их научных сотрудников завести мощный микроскоп. Тогда сможем показать, чем, например, кусается крапива.
Главное для меня — выстроить с детьми доверительные отношения и пробудить их любопытство. Поэтому у нас и поселились во дворе драконы, где-то надо покормить сову, висит расписание «чарта́рных рейсов Бабы-яги» (включая один «после дождичка в четверг»), которой можно отправить особые письма в виде мыльных пузырей, а я сам одет в волшебный наряд и ношу магическую шляпу.
В игре и театральном антураже дети и взрослые получают заряд радости и знаний. Обычно экскурсия длится часа полтора, а потом еще минут тридцать родители своих детей ищут по дому и двору. Одна девочка после экскурсии, уже после традиционного чаепития, как-то заявила родителям: «Так, дом мне понравился. Я отсюда никуда не поеду, не уговаривайте!»
Вам также будет интересно:
Фото: из личного архива Александра Билецкого и Марины Бирюковой (10); Алиса Калинина — «Сень». Центр традиционного искусства и ремесла
