Путешествие по ароматам Москвы
Рисуем портрет самой обонятельной и привлекательной столицы. Вместо красок — запахи.
Запах столицы у каждого свой, но мы все же попробуем составить общий обонятельный или, говоря по-научному, ольфакторный пейзаж Москвы. Выясним, как пах город 100 лет назад, чем так знаменита «Красная Москва» и как современные парфюмеры передают дух столицы в своих ароматах.
Если вас спросят, как пахнет Москва, что вы ответите? Вспомнится ли первым ни с чем не сравнимый запах в метро? Его секрет в креозоте — маслянистой жидкости на основе дегтя, которой пропитывают шпалы, чтобы защитить их от гниения и насекомых. Или вы подумаете про густой и сладкий аромат сирени на весенних бульварах? Может быть, на ум придет терпкость свежестриженного газона вперемешку с теплом нагретого солнцем асфальта? Собрать воедино аромат многоликой столицы из тысячи нот и оттенков не просто, но гурманам в мире запахов точно есть из чего выбрать.
Запах истории
Самый известный и одновременно поэтичный феномен, связанный с запахами, назван именем французского писателя Марселя Пруста. В романе «По направлению к Свану» рассказчик описывает острое, яркое воспоминание, обволакивающее его, когда он опускает в чай печенье мадлен. Попробуем пофантазировать и окунуться в обонятельные воспоминания очевидцев давно ушедших эпох.
Увы, начать придется с прозы. Первым, что чувствовали жители столицы в XVIII–XIX веках, выходя на улицу, был запах лошадиного стойла и навоза. Земля и дерево сильно впитывали эти ароматы, так пахло в центре многих больших городов.
Невозможно представить воздух дореволюционной Москвы без ароматов ладана и бензойной смолы. Церковные запахи горожане старались переносить и в дома, оберегая себя от порчи, сглаза и нечистых сил.
Еще одной не самой приятной нотой был запах сырости, которым тянуло от многочисленных столичных рек — их в Москве насчитывалось целых 180. Москвичи свои водоемы не жалели и веками сливали туда помои. Грязнее всех была Неглинка, она текла от Цветного бульвара до стен Кремля. В начале XX века, когда реку уже спрятали в трубу, писатель и краевед Гиляровский совершил бесстрашное путешествие по ее жутким подземным берегам. Смрадную тройку завершал запах горелой древесины: костры в Москве жгли, чтобы бороться с эпидемиями.
Вид Яузского моста и дома Шапкина в Москве, 1797 год. Жерар Делабарт, из собрания Государственного Русского музея
Но пора вдохнуть и нечто более приятное. Конечно, невозможно представить воздух дореволюционной Москвы без ароматов ладана и бензойной смолы. Церковные запахи горожане старались переносить и в дома, оберегая себя от порчи, сглаза и нечистых сил.
С наступлением темноты город наполнялся запахом керосина. Каждую ночь, кроме тех, когда в небе сияла полная луна, фонарщики зажигали уличные светильники. Вблизи железных дорог, по впечатлениям Платонова, «пахло углем, жженой нефтью и тем запахом таинственного и тревожного пространства, какой всегда бывает на вокзалах».
В самих же поездах нос улавливал самые разные ноты. Пассажиры первого класса источали ароматы дорогих духов и мокрого меха, а в четвертом вас бы встретил душок заношенных сапог и шелухи семечек. Но весь состав насквозь, вне зависимости от класса, пронизывал табачный дым — курить прямо в купе разрешалось вплоть до 1920-х годов.
Красная площадь в Москве, 1801 год. Федор Алексеев, из собрания Третьяковской галереи
Шоколад и «Красная Москва»
Советский Союз благоухал уже совершенно иначе. Многие наверняка смогут добавить что-то из своих воспоминаний. В детских садах был аромат молока и омлета, квартиры пропитывал «запах чистоты» — белый мускус. Его добавляли в отдушки для чистящих средств и порошков, чтобы надолго сохранить свежесть. Заставшие СССР вспомнят и аромат кондитерских фабрик. К слову, его все еще можно уловить, гуляя в окрестностях Пятницкой улицы, около фабрики «Рот Фронт».
Перемены произошли и в парфюмерии. В 1930-х годах, с повышением стандартов гигиены и массовым увлечением спортом, в Советском Союзе случился парфюмерный бум. С магазинных полок сметали одеколоны «Душистый горошек», «Белая лилия», «Среди лип» и «Магнолия». А вот путь к славе знаменитой «Красной Москвы» был тернистым и долгим.
В 1965-м Роберт Рождественский в «Поэме о разных точках зрения», предсказывая светлое будущее, писал, что серый цвет исчезнет, в ГУМе будут продавать развесное солнце, а дождь «будет лить духами „Красная Москва“».
Созданный в 1925 году теплый, сладкий, успокаивающий аромат полюбили в стране только в годы Второй мировой войны: запах духов, названных в честь Москвы, стал символическим запахом Родины. В 1965-м Роберт Рождественский в «Поэме о разных точках зрения», предсказывая светлое будущее, писал, что серый цвет исчезнет, в ГУМе будут продавать развесное солнце, а дождь «будет лить духами „Красная Москва“». Пророчеству не суждено было сбыться: аромат начал терять популярность в 1970-х, а десятилетие спустя совсем вышел из моды.
Аромат настоящего
Наши современники к ольфакторному портрету столицы подходят серьезнее и более творчески. В 2015 году на сайте «Активный гражданин» хотели запустить голосование, чтобы с помощью горожан выбрать официальный запах Москвы. Но оттенков у планируемого аромата было так много, что остановиться на чем-то одном так и не получилось.
Более успешным оказался эксперимент Парка Горького и американской марки парфюмерии Demeter. В том же, 2015 году они выпустили линейку ароматов-ассоциаций, связанных с известным столичным парком: «Пикник на траве», «Прогулка по Нескучному саду» и «Туман на Андреевском пруду». У известного зарубежного бренда, к слову, есть и более смелые опыты— он выпускал духи с запахами прачечной, похоронного бюро и апельсинового очистителя для колесных дисков.
Из более свежих ольфакторных инициатив можно упомянуть пилотный проект по ароматизации воздуха в поездах на Филевской линии метро. В ходе исследования, проведенного Московским метрополитеном, выяснилось, что пассажиры не отказались бы ездить в ароматизированных вагонах. Подземка взялась за создание собственного аромата, и теперь голубая ветка пахнет пионами, цветами сакуры, лаймом и орегано.
Зал станции «Киевская» Филевской линии
Вдохновение парфюмеров
Москва оставила свой след и в истории мировой парфюмерии. Колоритная столица не раз вдохновляла именитых мастеров создание духов. Одними из первых оду городу посвятили итальянцы Santa Maria Novella в 1913 году. Их аромат-унисекс Colonia Russa, навеянный снежной московской зимой, представляет собой сочетание кастореума, бальзама Толу, сиамского бензоина, мускуса, вербены, гвоздики и горького апельсина. Его, кстати, до сих пор можно купить.
В 1927 году в Биаррице Коко Шанель познакомилась с двоюродным братом Николая II князем Дмитрием. Знакомство переросло в бурный роман, в творчестве модного дома Chanel начался знаменитый русский период, во время которого Коко создала в том числе аромат Cuir de Russie. В нем чувствуется светлый табак, березовая кора и даже амбре солдатских сапог. Эту рискованную ноту оттеняют ладан, красный можжевельник, мандарин, роза и иланг-иланг.
Нежные отношения с Москвой сложились и у бренда Guerlain. В 1908 году под впечатлением от посещения Большого театра сам Габриель Герлен разработал дизайн флакона для аромата Le Bolshoi Black Swan. А спустя почти 100 лет парфюмер Тьерри Вассер обыграл свои юношеские воспоминания о Москве, куда он приезжал с мамой в 15 лет. Запах фиалок, гвоздик и ирисов, услышанный им в ГУМе, стал основой для духов Place Rouge.
Главный универмаг страны впечатлил и знаменитого парфюмера Франсиса Кюркджяна. К 120-летию ГУМа он выпустил аромат Ciel de Gum, в сердце которого попурри из амбры, корицы, красного перца, жасмина и ванили.
Первая встреча Анны Карениной и Вронского на московском железнодорожном вокзале, блестяще описанная Львом Николаевичем Толстым, так впечатлила парфюмеров марки Le Labo, что на свет появился Benjoin 19. В нем сочетаются ноты бензоина, олибанума, амбры, кедра и мускуса.
Нечто особенное уловили иностранцы и в русской литературе. Первая встреча Анны Карениной и Вронского на московском железнодорожном вокзале, блестяще описанная Львом Николаевичем Толстым, так впечатлила парфюмеров марки Le Labo, что на свет появился Benjoin 19. В нем сочетаются ноты бензоина, олибанума, амбры, кедра и мускуса.
Своеобразно обыгрывают родные ароматы и современные российские парфюмеры. У основательницы марки Voronoi Евгении Головановой Москва ассоциируется с запахами черного чая, листа малины, кожи и груши, похожей на ту, что была в газировке из детства. Эти ноты и легли в основу ее аромата, посвященного столице.
У другого московского бренда, Holynose, есть ароматы «Пепел», «Туман» и «Ритм». Все они навеяны городской средой, в которой стекло и бетон соседствуют с тенистыми и свежими зелеными аллеями. В парфюмах угадываются запахи виски, ландыша, мяты и смородины.
Фото: Tatiana Shakhova — Shutterstock/FOTODOM; РИА Новости (6); Русский музей (1); Третьяковская галерея; архив редакции (4); DBerdasov CC BY-SA 4.0 (1) — Wikimedia Commons; PR-служба ГУМа; Holynose
