Усадебные профессии: каково работать в Кускове

Дни напролет проводить в роскошном дворце XVIII века, спешить по делам среди аллей регулярного парка в украшенный ракушками грот, по пути улыбаясь изящным статуям… Для некоторых это реальность! Что такое работать в музее-усадьбе? Поговорили об этом с Ксенией Немовой — заведующей отделом научно-просветительной работы и музейных программ в усадьбе Кусково.

— Ксения, вам повезло: вы работаете в одном из самых красивых усадебных комплексов Москвы. Как вы как пришли к усадебной профессии?

— Для меня Кусково — это мой дом. Я с детства обожала здесь гулять и увлекалась историей. А когда пришло время идти в институт, я выбрала кафедру истории искусств в МГУ. На третьем курсе нужна была практика по специальности — я не задумываясь пошла в Кусково лаборантом-исследователем. Свои 19 лет встретила в кабинете будущего руководителя. А мой диплом вырос из музейной экспозиции. Есть такой необычный предмет мебели — кабинет, в итальянском домике их два. Один украшает пьетро дура (каменная цветочная мозаика), другой — генуэзско-лигурийская деревянная резьба. Я так увлеклась изучением их сюжетов, что посвятила диплом генезису кабинета. Стала младшим научным сотрудником, потом старшим, а теперь заведую нашим отделом. В Кускове я уже 17 лет — здесь я на своем месте.

— Сейчас вы — заведующая отделом научно-просветительной работы и музейных программ. Что входит в ваши обязанности?

Мой отдел проводит экскурсии, лекции, концерты и другие массовые мероприятия, а также занимается организацией свадеб. Кроме того, мы отвечаем за создание и наполнение сайтов усадьбы. Один из них — часть портала «Музейная Москва онлайн»: с нашей коллекцией можно познакомиться не выходя из дома. А на основном сайте есть VR-тур по экспозициям дворца и парковых павильонов. Еще у нас есть инклюзивные программы, а также программа «Детское Кусково». Ее курирует Настя Смирнова — одна из победителей конкурса «Лучший музейный работник-экскурсовод города Москвы 2023 года». Все программы мы продумываем вместе, при этом моя функция часто запретительная: фантазия у наших девушек богатая, а я методически выстраиваю реальный проект.

Но завотделом — это должность, которая записана в трудовой. Но на самом деле я еще и хранитель девяти фондов (от живописи до чертежей), а также экспозиции портретной галереи в Большой каменной оранжерее.

— Расскажите, кто такой хранитель.

Это человек, который отвечает за сохранность экспонатов усадьбы. Причем в Кускове это всегда часть другой должности. Обычно в музеях это два разных отдела — хранения и научно-исследовательский, а у нас все вместе, и это здорово. Задача хранителя — беречь экспонаты, задача исследователя — создавать выставки. Если это разные люди, то начинаются сложности: «Можно мне на выставку вот эту картину?» — «А нет! У нее красочный слой поврежден, и вообще я ее обещал на другую выставку». У нас все проще: когда ты сам и исследователь, и хранитель, ты сразу продумываешь концепцию выставки исходя из предметов, которые реально показать. Бывает, что чего-то не хватает для экспозиции, и выставка подстегивает к реставрации предметов.

— Как проходит ваш рабочий день?

Все дни очень разные. Одно можно сказать наверняка: утром я беру ключи и снимаю с охраны свои помещения. А дальше события могут развиваться как угодно. Если это санитарный день (третья среда месяца), то я иду в портретную галерею с пипидастром (это такая метелка для смахивания пыли) и протираю живопись, рамы и мебель, за которые я отвечаю. Да, это тоже важная часть работы! Так делают все сотрудники. Если это наш бесплатный день в рамках Московской музейной недели (третий четверг месяца), то я выясняю ситуацию с онлайн-билетами и решаю, сколько их нужно добавить. По понедельникам и вторникам музей закрыт, но наш отдел работает 24/7. Нужно постоянно принимать срочные решения и быть готовой к нестандартным задачам.

Например, сегодня мое утро началось с того, что мы одели в рамы вернувшиеся с реставрации картины и разместили в итальянском домике. После этого мы обсудили план мероприятий на месяц. Дальше было время бумажной работы и всяких отчетностей по лошадкам: по нашему парку можно прокатиться на карете. Теперь я даю вам интервью, потом отвечу на письма от посетителей. А если останется время, пойду в фонд и займусь описанием графики, которую я храню.

— Как много разных задач! А какие из них у вас самые любимые?

Говорят, отдых — это смена деятельности, в этом смысле у меня постоянный отдых. Это и есть самое приятное в моей работе! Я могу начать день в парке, а закончить на другом конце Москвы, забирая отреставрированные экспонаты. Или утром протирать тряпочкой картины, днем координировать работу разных служб, а вечером рисовать карточки для телеграм-канала «Детское Кусково». Все эти задачи требуют абсолютно разных знаний, умений и навыков, и каждый следующий день будет о своем. Работа в усадьбе позволяет перепробовать множество профессий.

— Такое разнообразие касается не только вашей должности?

Нет, так у всех. Ведь в Кускове большая территория и разноплановые коллекции, при этом не так много сотрудников. Например, Настя занимается детьми, но это не значит, что она увидит взрослого и убежит: она с интересом участвует в разных проектах и проводит экскурсии. Все взаимозаменяемы, при этом у каждого есть основное направление работы. И мы постоянно сотрудничаем с научно-исследовательскими отделами, которые создают выставки.

— А какие отделы отвечают за выставочную деятельность?

Отдел «Усадьба Кусково» занимается изучением коллекций усадьбы. В нем я работала первые 10 лет, именно поэтому я храню фонд живописи. Кроме того, есть отделы «Музей керамики» (тут самая большая часть нашей коллекции) и «Усадьба Останкино».

Каждый из них занимается выставками: от концепции до дизайна. А вот задача моего отдела — приводить посетителей и рассказывать об экспонатах. Но поскольку я хранитель, я тоже делаю выставки графики — это моя научная специализация. Кроме того, мы проводим детские выставки: по статистике, большая часть наших посетителей — дети.

— Какой у вас подход к детской аудитории? Как рассказывать об истории, чтобы им было не скучно?

Самыми сложными группами экскурсоводы обычно считают подростков 7–8 класса. По мне, так это лучшая аудитория! Конечно, бывают школьники, у которых нет выбора: их привезли, но у них нет мотивации слушать, их задача 1,5 часа держать себя в руках, чтобы их никто не трогал. Но стоит их заинтересовать — и подростки начинают задавать самые неожиданные вопросы. Почему на картинах все голые? А где здесь был туалет? Бывает, что с ходу ответ найти сложно, и вопросы подростков влекут за собой серьезные исследования.

С уборными вообще интересная история: они появились в нашем дворце только к приезду императора. До этого с мальчиками было все просто — ведь в каждом зале был камин. А вот для девочек стояли ширмы в спальнях: на них снаружи висели картинки, а внутри стоял горшок. Причем туда заходили вдвоем: как еще справиться с юбками. Девчонки до сих пор бегают в туалет за компанию: мне кажется, это генетический опыт, что в одиночку не получится.

— Какие программы есть для детей разного возраста?

Для ребят от шести лет есть программа «Сказкотворение» — она основана на работе Владимира Проппа «Морфология волшебной сказки». Это настольная книга всех фольклористов! Она объясняет, как устроена сказка. Мы раздаем детям карточки с основными элементами: например, «герой отправляется в путешествие», «у него появляется волшебный помощник». Дальше мы смотрим мультики и находим там эти элементы. А в конце дети идут в павильон «Грот», где много ракушечных персонажей: от обезьяны с коробом до русалки и дельфинов. И прямо в гроте они сами придумывают сказку, основываясь на принципах Проппа. Детям интересно и весело, а с собой они уносят серьезную научную концепцию!

Для детей постарше мы проводим экскурсии с путеводителем: ребята слушают и параллельно отвечают на интересные вопросы. Это помогает им в игровой форме запоминать то, что они услышали. А еще для школьников с 3 по 11 классы мы проводим «Учебный день в музее» — это городская программа, в рамках которой ребята проводят у нас целый учебный день. Химия, биология, математика, литература, история — все уроки проходят в усадебном контексте. Записать на такой день свой класс можно на портале методического центра. Дети чувствуют себя здесь очень свободно: журнала нет, можно сидеть на полу и учиться в парке — параграфы из учебников оживают, а школьный день превращается в настоящее приключение.

— Есть ли программы для самых маленьких?

Совсем скоро мы запустим путеводители для детей от трех лет. Тут свой подход: малышам бессмысленно объяснять, что художник Аргунов был крепостным. Нужны простые и понятные формы общения с ребенком в экспозиции, которые вызовут у него живой интерес. В наших путеводителях музейные предметы оживают и общаются с ребенком, приглашая понаблюдать за формами и цветами, посчитать что-нибудь, встать в ту же позу. Малышей важно вовлекать на уровне движения.

— А как заинтересовать взрослых, которые слабо ориентируются в русской истории? Например, иностранцев?

О, это очень интересно. Я долгие годы вожу экскурсии на английском, они сильно отличаются от русскоязычных методически. Если человек плохо себе представляет контекст, скажем, петровской эпохи, он не поймет многих нюансов из истории усадьбы. Поэтому таким посетителям нужно рассказывать о том, что останется в их голове картинкой.

О том, что Кусково — единственный в Москве усадебный комплекс XVIII века уникальной сохранности: деревянный дворец, регулярный парк, 300-летние дубы, ассортимент цветов и малые ансамбли — здесь все как при Шереметевых. О том, что пышные шереметевские праздники продолжались по три дня подряд. Что это летний дворец, и здесь никто не жил зимой, то есть это дача (запоминаем русское слово). Что обивка стен в малиновом зале дворца обязана своим цветом кошенили — это личинка жучка, который живет на единственном сорте кактуса в Латинской Америке. А черный паркет сделан из мореного дуба, который вылеживался в непроточной воде в течение 20 лет. Можно задать вопрос: как часто мылся Людовик XIV? А вот в России было принято ходить в баню (еще одно русское слово). Такие вещи запоминаются надолго.

— История Кускова тесно связана с театром: Петр Борисович Шереметев основал крепостной театр, а Николай Петрович превратил его в один из лучших в стране. Вы продолжаете эту традицию?

Конечно, тем более что это отличный способ оживить историю. Но важно понимать, что точно воспроизвести театральные постановки тех лет невозможно. У нас сохранился воздушный театр, где проходили спектакли под открытым небом. В XVIII веке его оркестровая яма была настоящей ямой, в которой играл оркестр. Восстанавливать ее в современном парке небезопасно. К тому же, не все гости готовы сидеть на земле. Поэтому мы не копируем, а продолжаем традиции в форматах XXI века: у нас проводятся иммерсивные спектакли и пикники.

К мероприятиям тот же подход: чтобы повторить какое-либо из гуляний, которые Шереметев устраивал здесь в XVIII веке, никакого бюджета не хватит. И это не нужно: гвоздем программы тогда были пышные фейерверки, но сегодня мы такого себе позволить не можем, ведь мы храним подлинный деревянный дворец XVIII века.

— Кусково — летняя усадьба. А что здесь происходит зимой?

Действительно, зимой в усадьбе жизнь почти замирает. Дворец и грот не отапливаются и не освещаются — они работают до 16:00, а после заката закрываются, потому что внутри темно и холодно. Другие павильоны работают дольше, но если летом мы ежедневно принимаем по 7000 человек, то зимой всего по 200. Идеальное время, чтобы спланировать следующий сезон: большинство программ разработаны зимой.

Исключение — Новый год и Масленица, когда у нас нескончаемый хоровод. У нас необычные детские новогодние программы: в итальянском домике мы проводим итальянский Новый год, в голландском — голландский, рассказываем о традициях других стран. Обмениваемся новогодними пожеланиями при помощи «рождественского полена», выбираем бобового короля. А после всех мастер-классов дети выходят и падают в чистейший снег. Абсолютно белый! Усадебные дорожки реагентами не посыпают, с животными на территорию нельзя, так что у нас белоснежные утоптанные дорожки и огромные сугробы.

— Как же себя чувствуют экспонаты зимой? Неужели предметы роскошного убранства дворца зимуют без отопления?

Так было при Шереметевых, так и сейчас: вещи привыкли к этому режиму. Более того, они очень плохо относятся к тому, чтобы попадать в фонды. Конечно, экспонаты дворца требуют более частой реставрации, но в заведенный режим лучше не вмешиваться. Как говорила моя старшая коллега, все это уже 300 лет тут провисело и еще 300 провисит.

Дело в том, что дворец деревянный, температура внутри поднимается и опускается очень медленно — резких перепадов нет, продумана система воздуховодов. В зиму мы уходим постепенно, музейные предметы успевают подстроиться. А проводить сюда электричество и отопление будет фатально для интерьеров. Страшно представить, как мы обдираем ткани, раскладываем провода, сбивая позолоту и потолочный декор, сверлим дырки в паркете для радиаторов. А лампы на батарейках не выдерживают холода. Думаю, это вопрос времени: наверняка появятся современные технологии, которые позволят нам осветить дворец, ничего не нарушая.

— Почему же все-таки в усадебный парк нельзя с животными?

У меня у самой две собаки, и я обожаю животных. Но тут дело вот в чем. Вся территория музея-усадьбы — уникальный памятник XVIII века. И регулярный парк со скульптурами — важная часть музейной экспозиции, у каждой статуи свой инвентарный номер. Сохранность всего ансамбля — наша ответственность, поэтому к нам приходят без самокатов, велосипедов и собак. Вы же не выгуливаете питомцев в Третьяковке? Усадебный парк — тоже музей. И нам очень хочется, чтобы он сохранился еще на долгие века.

— На вас лежит большая ответственность. Вам удается сохранять ощущение чуда, что вы работаете в таком необычном месте?

Конечно, часто возникает профдеформация: например, когда ты смотришь на картину, ты прежде всего видишь не красоту, а ее сохранность. Или когда идешь по парку, то смотришь на него с позиции «не покосили» и не успеваешь радоваться цветению хризантем. От этого ощущение восторга замыливается, но потом что-то щелкает, и ты снова видишь не только проблемные места, но и всю красоту. Работа здесь вдохновляет! Самое обидное, когда в конце обширной экскурсии тебя вдруг спрашивают: «А это все копии?» Ребята, что же мы с вами делали все эти два часа? Это самая большая трагедия, которая может случиться за день.

Фото: Полина Власова/afinyanka; Музей-усадьба «Кусково»; архив редакции; Anna Kubyshina, Stanislav71, Anastasia Mazureva — Shutterstock/FOTODOM