Букварь путешественника: от Арбата до Юждага

А — Арбат

Московский Арбат был ключевой туристической улицей в 1990-х. Сегодня он умирает, и что с ним делать — большой вопрос с точки зрения московской урбанистики и планирования города. При этом до сих пор, если приехать почти в любой российский городок, можно обнаружить там местный Арбат образца прежнего московского. В городе может не быть сетевых кофеен и пятизвездочных гостиниц, свойственных классическому массовому туризму, но тот туризмТуризм — социальное явление, связанное с путешествиями (поездками, походами) физических лиц (туристов) – т.е....Читать полностью, который сформировался в России, предполагает наличие Арбатов. И они будут возникать, но будут и умирать. Просто позже.

См. Массовый туризм

Б — Бедекер

«Бедекер» — самая популярная серия путеводителей конца XIX — начала XX века, нарицательное слово во всех европейских языках, в том числе и в русском. Карманного формата книжица в кожаном переплете с ятями и обилием французских слов превратилась в прекрасный сувенир и продается на барахолках.

А в середине XIX века благодаря введенной бедекерами пятизвездочной системе рейтинга достопримечательностей начали формироваться представления о том, на что смотреть и куда ехать, чтобы наслаждаться тем, чем считается необходимым наслаждаться.

См. Европейский гранд-тур

В — Венеция

Иногда целые города вырываются из ткани страны и превращаются в города для туристов. Хрестоматийный пример — Венеция, в которой очень сложно отыскать венецианскость.

Венеция — это давно уже труп Венеции. Именно этот труп и прекрасен, нам очень нравится, как разлагается эта женщина, и, заметим, это началось задолго до нас. Павел Муратов, искусствовед и классик литературы о путешествиях, написавший фантастическую книгу «Образы Италии» в 1910–1920-х годах, характеризует Венецию именно таким образом. Уже тогда это был мертвый город, где только приезжие, только туристы, только путешественники со всех концов света, которые приезжают посмотреть непонятно на что — в конечном итоге друг на друга.

В России хрестоматийный город для туристов — Суздаль.

См. Туристизация

Г — Гранд-тур

Путешествие — это феномен Нового времени, начинавшийся как аристократическая забава. В XVIII–XIX веках возникает европейский гранд-тур, когда богатые люди перемещаются по стандартному маршруту, посещая Южную Европу, в основном Францию и Италию. Они едут, чтобы посмотреть на то, что традиционно считается красивым, или кажется красивым, или на примере чего можно понять, что такое красота, и стать утонченным человеком.

См. Руины

Д — Дрейф

Городской дрейф придумали французские ситуационисты в середине XX века. В оригинале дрейф — это движение корабля по ветру. Дрейф в городе — это движение не по маршруту или не в направлении чего-то, а сообразуясь с тем, куда вам в этот момент хочется идти. Дрейф позволяет нам получить совершенно другое впечатление от города, выделяя при этом главные места для горожан. Вы очень редко можете полностью игнорировать движение толпы вокруг, а это и есть тот самый городской ветер, который вас куда-то толкает.

Толкает он обычно или на большую улицу, или в хитросплетение мелких переулочков. Разумеется, это движение связано не только с логикой города, но и с логикой внутри вашей головы. Вы можете быть уставшими или отдохнувшими, раздраженными или, наоборот, готовыми воспринимать все вокруг, вам может быть страшно, может встретиться неприятный запах — и все это влияет на ваше движение.

См. Нахождение в состоянии путешественности

Е — Елабуга

Частью ландшафта является набор представлений людей о нем. Возьмем Елабугу в Татарстане. Красивый старый город с застройкой XVIII–XIX веков, сохранившийся огромный исторический центр. Но мы знаем ее не из-за исторического центра, а потому что там повесилась Марина Цветаева.

Дом, где умерла поэтесса, находится на окраине Елабуги и представляет собой абсолютно ординарное здание, но люди приезжают сюда именно для того, чтобы посмотреть, где Цветаева провела последние недели и месяцы своей жизни. Марина Ивановна стала гением места, при том что в Елабуге были и другие значимые персонажи. Например, там очень долго жил художник Иван Шишкин, но у него нет сообщества экзальтированных фанатов и фанаток.

См. Ландшафт

З — Заречье

Осознание города происходит в тот момент, когда вы видите контраст с негородом. Идеальное место, где он ощутим, — это заречье. Как правило, старый город стоит на высоком берегу реки. А с другой стороны широкая пойма реки, которая периодически затапливается, и поэтому там могут быть разве что хозяйственные постройки, но обычно нет ничего.

Если город не претерпел сильных изменений за XX век, то все так и осталось. И вы выходите на высокий берег, видите это зеленое небытие, осознаете линию границы и в этот момент как бы расширяетесь, чувствуете себя в двух средах одновременно, и это само по себе доставляет невероятное удовольствие. А если город большой, как Нижний Новгород, то, конечно, за рекой уже что-то возникло и заречье пейзажно испорчено.

См. Средняя река

И — Интегрированность мира

Конец XIX — начало XX века, наверное, было временем наибольшей интегрированности мира за всю историю. Вы могли путешествовать по миру 1900 года, используя в качестве единственного документа визитную карточку и оставляя ее при пересечении границ. Ничего другого не требовалось, потому что путешествовал только образованный класс. Это занятие было доступно только 2–3% населения во всех странах Европы, включая Россию. Абсолютное большинство было иммобильно.

XX век начал раскалывать мир. C одной стороны, мобильность увеличилась, появились самолеты, мир сжался, а с другой — возникли очень жесткие границы.

См. Массовый туризм

К — Касимов

Если составлять топ российских городов для путешествия, туда, несомненно, войдет Касимов, дальняя окраина Рязанской области. Невероятной красоты место, старый русско-татарский город с мордовскими предместьями, с эпической мечетью. Там потрясающая набережная Оки, застроенная купеческими особняками, и идеальное заречье.

В Касимове совершенно точно можно задержаться на день, а если вы не сильно спешите, то и на два. Совсем неподалеку Гусь Железный, в былые времена — центр выплавки железа из болотной руды, на доходах от которой местные заводчики Баташевы выстроили грандиозный храм. Сегодня он возвышается над миниатюрным поселком в две тысячи жителей, эдакий осколок древней высокоразвитой цивилизации.

См. Заречье

Л — Ландшафт

Под ландшафтом в географии понимают всю совокупность окружающих человека материальных и нематериальных объектов и явлений. Если мы это развернем в научный термин, то выяснится, что в ландшафте есть природные компоненты: растительность, рельеф, гидрология (реки, озера, болота), почва. Иногда почва сама по себе становится ярчайшим символом ландшафта, как красная почва Африки. Еще есть антропогенные компоненты, и это не только застройка.

К примеру, выбираемся мы за пределы Москвы, едем по железной дороге на юг и видим, что вокруг нас чересполосица, косогоры, небольшие лесочки, поля, и думаем, что это природный ландшафт. А на самом деле в этом месте люди живут несколько тысяч лет, много раз полностью сжигали здесь леса, которые потом восстанавливались иначе, чем росли до этого. Люди распахивали территорию определенным образом, это меняло все, вплоть до направления мелких водотоков. Этот природный ландшафт глубоко преобразован человеком.

У российского географа Владимира Каганского есть потрясающая метафора: «Географ — это мыслящий сгусток ландшафта». То же самое можно сказать о путешественнике. Человек становится путешественником, когда ему интересна закономерная повторяемость разных элементов в ландшафте. Перемещаясь по территории, он видит как типичное, фоновое, так и уникальное. Осознание невероятной притягательности уникального возможно только тогда, когда ты видишь ее на фоне чего-то типичного.

См. Шуя

М — Массовый туризм

Массовый туризм — это типичные достопримечательности в стандартной упаковке. Подразумевается, что турист постоянно находится в кондиционированном пространстве, перемещается по спланированному по минутам маршруту и осматривает объекты, которые изменены таким образом, чтобы их можно было удобно, не напрягаясь, показать и рассказать о них историю, а еще лучше, чтобы их можно было красиво фотографировать.

Массовый туризм, будь он богатый и глобальный или бедный и региональный, всегда вырывает места из городской ткани, из повседневности и превращает их в места для туристов.

См. Венеция

Н — Нахождение в состоянии путешественности

Истинная цель путешествия — вхождение в состояние путешественности. Это тот момент, когда вы не думаете о том, что происходит с вами, помимо рамки путешествия. Первые дни уходят, чтобы отрешиться от того, что было с вами до этого, войти в этот неспешный, но одновременно живой ритм и начать интересоваться всем вокруг. Затем вы совершенно перестаете куда-либо торопиться, вам не становится некомфортно, когда вы дольше обычного пьете кофе в кафе или у вас появляется желание сесть на площади и просто посмотреть на городской балет.

Через какое-то время вы забудете, что это новое для вас состояние, тут-то и нужен самый интересный объект на территории — кульминация всего путешествия. В этот момент вы способны ее осознать и прочувствовать. Кроме того, нахождение в состоянии путешественности открывает резервы креативности в человеческом сознании.

См. От 4 до 6 человек

О — От 4 до 6 человек

Географ Борис Родоман считает, что наилучшая туристская группа — от 4 до 6 человек, максимум 8. Если больше, вы будете распадаться на несколько компаний. Путешествия, как правило, приводят к романтическим увлечениям, сиюминутным влюбленностям. Это естественно, потому что в такой момент вы другие и видите людей иначе.

Путешествия проходят не только по ландшафту, но и по характерам людей, которые странствуют вместе с вами. Сформировать для себя приятный путешественнический коллектив — очень большая удача.

См. Путешествие

П — Путешествие

Путешествие — более старое занятие, чем массовый туризм, более сложное и требующее от соучастника существенно больше. В отличие от туризма путешествие возможно где угодно.

Как правило, оно сочетает в себе два разнонаправленных процесса. С одной стороны, путешествие требует постоянной включенности, вас как бы затягивает, и отключиться от территории равно выйти в середине фильма из кинотеатра. А с другой стороны, путешествие — это способ перезарядиться и накопить творческий потенциал.

Путешествие требует некомфортности. Иногда жарко, иногда вы устали, иногда нет вкусной еды вокруг, иногда нужно ночевать в провинциальной гостинице — и все это необходимо, потому что это и есть та самая непрерывность. Путешествие — это контакт с реальной жизнью во всех ее проявлениях. И необходимо таким образом продумывать маршрут, чтобы иметь возможность с него сойти, отвлечься, задержаться не там, где изначально планировалось.

См. Нахождение в состоянии путешественности

Р — Руины

В XIX веке меняется представление о красоте, и живописными признаются руины, априори нефункциональная вещь. Более того, уже в XVIII веке их даже принимаются специально строить в парках. Европейцы начинают любоваться развалинами, которые до этого столетиями не замечали, разбирали на стройматериалы, утилитарно преобразовывали.

Почти все разрушения европейских замков, о которых мы знаем, произошли в XVIII–XIX веках, много после того, как они были заброшены. Специфическая полуразрушенная форма Колизея с перепадом высоты, собственно, результат многолетнего разбора его на стройматериалы. Разобрали не весь, потому что он огромный, а средневековый Рим был очень маленьким, на 30 тысяч человек, в отличие от императорского Рима-миллионера.

См. Европейский гранд-тур

С — Средняя река

Географу Борису Родоману принадлежит великая мысль, что на планете есть два самых красивых объекта: женское тело и долина средней реки. Почему средней? Что такое средняя река вообще? Малая река — это небольшой поток, который можно перейти вброд. Малую реку обычно поглощает застройка. В мегаполисе она может быть в трубе, как Неглинка в Москве.

Большая река — это Волга или Ока, мы не видим другого берега, она воспринимается как море.

Средняя река — это что-то между этими двумя феноменами. Среднюю реку и всю долину средней реки можно охватить взглядом. Виден и один, и другой берег, и эти ступенчатые террасы, которые спускаются к воде. Обыкновенно где-нибудь там торчит колокольня, а вниз уходит застройка, вытянутые полоски огородов. Все это создает для нас визуальную гармонию — самое главное, ради чего люди в принципе путешествуют.

См. Заречье

Т — Туристизация

Зарождающийся туризм Нового времени спровоцировал появление отдельных мест, пригодных для демонстрации туристу. Ведь нельзя просто привезти человека во Францию, показать ему холм, из которого торчит четыре камня, и сказать, что здесь была крепость. Надо все расчистить, надо, чтобы были возвышенности, откуда можно смотреть, гостиницы, в которых можно было бы остановиться, чтобы в ней были чистые перины и хорошее вино. И вообще, чтобы ты жил, как в Москве или Париже, но с осмотром достопримечательностей. Так сначала элитный, а потом массовый туризм стал продуцировать туристическую индустрию.

Заметим, что в процессе приспособления места для осмотра изменяется и само место. Более того, если оно не превращено в туристическое, массовый турист не сможет понять, что оно туристическое, потому что в ходе этого превращения появляются очень специфичные маркеры туристичности, например одинаковые гостиницы и спланированные маршруты с определенным расстоянием между объектами. Все, что не укладывается в матрицу, либо не демонстрируется, либо предлагается как особенный продукт.

Порой проводятся совершенно варварские реставрации, направленные якобы на возвращение объекта в состояние, в котором он был тысячи лет назад, а по сути его строительство заново. Яркий пример — реставрация мезоамериканских памятников цивилизаций майя, ольмеков, ацтеков. Если посмотреть на фотографии столетней давности, когда их только вытаскивали из-под сомкнувшихся крон тропического леса, мы видим отдельные камни, которые торчат из-под земли. Сейчас же перед нами цельные пирамиды, вертикально стоящие скульптуры. Это все продукты очень большого реставрационного процесса, и вот вопрос: что мы на самом деле смотрим?

См. Арбат

Ф — Фоновая территория

Современные туристы, как правило, путешествуют по городам и не понимают, что город сам по себе вторичен, а фоновая сельская территория первична. Когда вы садитесь в поезд, опускаете шторку и засыпаете, то уничтожаете для себя все путешествие. Только когда вы начинаете медитативно, меланхолично смотреть на сменяющиеся пейзажи в окне поезда, понимаете, куда приехали. Без этой прелюдии, без разворачивания сюжета кульминация не создаст никакого впечатления. Представьте, что вы посмотрели нарезку моментов футбольного матча вместо целой игры или трейлер фильма вместо всей кинокартины.

См. Путешествие

Ч — Чердынь

Чердынь на севере Пермского края — это город с потрясающими церквями, музеем пермских древностей, включая образцы пермского звериного стиля и деревянных богов с угро-финскими чертами лица. А еще, поскольку это край старой России, туда бежали маргиналы от государева и патриаршего ока.

В какой-то момент Церкви перестали нравиться определенные святые, которые не очень укладывались в канон. Скажем, псоглавец святой Христофор, изображавшийся на иконах с собачьей головой. Эти иконы уничтожались, его культ был запрещен, однако святость с Христофора не снималась.

В Чердынском краеведческом музее вы найдете икону с изображением Псоглавца из местной церкви.

См. Ландшафт

Ш — Шуя

Сложно себе представить, но благодаря текстильным мануфактурам депрессивная и депопулирующая сейчас Ивановская область была одной из самых богатых в России в конце XIX — начале XX века. Местные фабриканты инвестировали в свои края, в том числе строили потрясающие храмы. В Шуе была воздвигнута самая высокая отдельно стоящая колокольня в Европе, очень красивая, в неоклассическом стиле, с потрясающим золотым шпилем.

При этом Шуя представляет собой плоский, двух-трехэтажный город, из которого вырастает то, за что мы любим и ценим ландшафт Петербурга: вот эта доминанта — золотая игла Адмиралтейства. Поставь эту иглу в Москве, ее никто не заметит, потому что Москва рельефная, в ней много высотных зданий. И для того, чтобы мы испытали восторг от колокольни в Шуе, нам нужен этот купеческий город с множеством особняков, нужны советские предместья с невысокими панельными или кирпичными домиками, нужен шуйский Арбат с магазинами «Ивановского текстиля». Нам необходима Шуя вокруг.

См. Арбат

Ю — Юждаг

Дагестан стал сверхпопулярным в позапрошлом году по многим причинам. Это внутренняя экзотическая территория, не такая, как остальная Россия, исламская, горная и горская. Этот образ нам транслировался еще в лермонтовских и толстовских текстах.

В Махачкале, столице Дагестана, туристу делать нечего, это пыльный, переполненный транспортными потоками мегаполис. Нужно ехать в Дербент, любоваться крепостью Нарын-Кала, пить местные вина приличного качества. Это Южный Дагестан, где все иначе. Если вы едете из Махачкалы в Дербент, где-то посередине пересекаете географическую границу и попадаете в область, в которой чуть больше воды, годовой влажности, чуть теплее, и горы чуть отступают, и появляется виноград. Южно-дагестанский суфийский ислам очень терпимый.

Дербент стал Меккой нового урбанизма в республике, в том числе потому, что это первый город в России, для которого сделали настоящий комплексный мастер-план и начали его реализовывать. Здесь появились столь близкие московским хипстерам широкие тротуары, красивые кофейни с циновками, кофе на песке — приятные знакомые маркеры, которые позволяют расслабиться и получать удовольствие, то есть экзотика становится немножечко плюшевой.

См. Туристизация

Фото: Anne Nygard, Danil Aksenov, Canmandawe, Jacek Dylag, Mihail Tregubov, Chris Czermak, Arthur Poulin, Samuel F, Vibe Adventures — Unsplash; из личного архива Руслана Дохова (2); Corvin of Amber CC BY-SA 3.0 (1) — Wikimedia Commons; My September — Shutterstock.com; Евгений Самарин