Где в Москве найти дух дореволюционного Нового года

Новый год — праздник, устремленный в будущее, но новогоднее настроение соткано не только из ожиданий, но и из теплых воспоминаний прошлых лет. Есть хороший способ поймать это настроение — пройтись по сегодняшней нарядной столице и не только припомнить что-то личное, но и представить, как отмечали Новый год прадедушки и прабабушки. Дореволюционная Москва гуляла весело, и сегодня об этом напомнят площадки праздничных фестивалей «Путешествие в Рождество» и «Усадьбы Москвы».

Покупки старины глубокой

Конечно, главным праздником в ту пору было Рождество. Далее до Крещения (7 января по старому стилю) длились Святки. Выходные приходились на 25, 26 декабря и 1, 6 января. Новый год, как праздник, шел вторым номером. Но что-то от той новогодней атмосферы можно ощутить в Москве и сегодня.

Прежде всего, это дух предпраздничной торговли. Витрины магазинов, как и сейчас, старались перещеголять друг друга оформлением. «Мюр и Мерилиз» (нынешний ЦУМ на Петровке), например, обустроил однажды инсталляцию с куклами в военной форме, которые маршировали по плацу или занимались гимнастикой. И «закупаться» москвичи ехали в самый центр — и за подарками, и на продуктовый рынок на Охотном ряду, и на крупный елочный базар по соседству — на месте нынешней Театральной площади.

Современные праздники ушли недалеко, если говорить о расстояниях. В рамках фестиваля «Путешествие в Рождество» на Манежной площади (старый Охотный ряд) работает площадка, посвященная повседневной жизни купеческой Москвы XIX века — города, который мы хорошо знаем благодаря мемуарам его современников. Здесь даже открыта купеческая лавка, прототипом которой стал гастроном купца Елисеева: можно представить, как 150 лет назад москвичи делали покупки к Рождеству. Рядом, на площади Революции, расположена «Москва торговая», воссоздающая атмосферу Верхних торговых рядов конца XIX века. Это Москва, которую описывал Владимир Гиляровский, и именно с площади Революции стартует ежедневная интерактивная экскурсия «Удивительные прогулки с дядей Гиляем».

Горелки и фейерверки

К началу XX века практически ушли в прошлое развлечения богатых подмосковных поместий — все эти хоры песенников, катания на тройках для господ или игры в горелки да хороводы для людей попроще. Сами аристократы предпочитали развлекаться в городах, а часть усадебных земель сдавали под дачи (как, например, в Кузьминках). С теми «родными обычаями старины» можно ознакомиться и даже поучаствовать в них на фестивале «Усадьбы Москвы. Зима». На открытии фестиваля 22 декабря в 17:00 в саду Баумана можно будет проверить свою меткость в снежковом тире, а в Коломенском и Кускове пройдут потешные гуляния с лаптой, городками и скоморохами.

Что до привычных в усадьбах екатерининской поры «огненных забав», то они прижились и в городе. Ради роскошного фейерверка горожане в начале прошлого века ехали на Воробьевы горы в моднейшее заведение Крынкина. Предприимчивый крестьянин Степан Крынкин нашел и застолбил никем не занятую нишу в ресторанном бизнесе. Его заведение отличалось образцовым сервисом, великолепной кухней, а главное, четырьмя ярусами видовых «галдереек», нависавших над склоном Воробьевых гор. Зимой сюда ехали и ради фейерверков, и ради катания на санях и лыжах. Располагался ресторан левее нынешней смотровой площадки.

Сказки и маски

Никаких детских утренников с «Елочка, зажгись» в столице не было. Юные москвичи получали свои подарки на Рождество, а Новый год был праздником сугубо взрослым. Хотя, конечно, нянька могла захватить ребенка на общенародное представление в Манеж. Праздники там закатывались, что называется, многоформатные. Например, в 1897–1898 годах публика могла сходить на шоу «Пять частей света» и по одному билету полюбоваться бамбуковым павильоном «Гейша» и гигантским аквариумом, посмотреть феерию «Иван Царевич» с «полетами, превращениями и электрическими эффектами», а также выступления артистов самых разных жанров от «Веселых точильщиков» (русских музыкальных эксцентриков) до атлета-борца Вильяма Моора (ношение на себе пианино с играющим пианистом). Для привлечения публики использовались самые передовые технологии. В афише праздничного представления театра «Омон» (оно давалось в нынешнем здании МХТ в Камергерском) отдельно отмечается «полное электрическое освещение театра, фойе и сцены». Тот же Манеж манил «гигантской электрической елкой».

Ну, а преемственность фантастических шоу можно почувствовать в Царицыне, где в рамках фестиваля «Усадьбы Москвы» 23 декабря в 18:00 пройдет «Электробал. Акт I» — медиаэксперимент, соединяющий световое шоу, театр и музыку, классическую и электронную, а также бал, народное гуляние и карнавал.

Кстати, век назад публика побогаче из развлечений предпочитала именно новогодние балы-маскарады. На частные ходили по приглашениям, на публичные — по билетам. Самые известные проходили в здании Благородного собрания (нынешний Дом Союзов — Охотный Ряд, 3) и в Большом театре. Костюмы были самые фантастические — всех национальностей, сказок и даже предметов — шахматных фигур, например. Обязательной была маска, а главная игра вечера состояла в том, чтобы остаться неузнанным. Особым шиком было разговорить собеседника, заинтриговать его и «таинственным образом» исчезнуть.

Об этой забаве напомнит парковый бал-маскарад «Под рождественской звездой» во Влахернском-Кузьминках (23 и 24 декабря, 16:00). Будут там и танцы, и мастер-классы, и даже исторический квест для детей.

Москва гуляла с размахом

За забавами и приближалась сама встреча Нового года. Застать ее старались в ресторанах. Шампанское выстреливало пробками по всему городу, особой популярностью пользовался ресторан «Стрельна» на нынешнем Ленинградском шоссе: бронировали места на новогодний банкет за много месяцев. Его здание не сохранилось, но располагалось оно между современными улицами Серегина и Пилота Нестерова. Ресторан манил роскошью — тропическая оранжерея с пальмами, фонтаны, бассейн со стерлядями и осетрами и прочие элементы сладкой жизни. Не менее популярен был и ныне действующий «Яръ» (Ленинградский проспект, 32/2). Федор Шаляпин вспоминал о присущем ресторану новогоднем застолье: «Горы фруктов, все сорта балыка, семги, икры, все марки шампанского и все человекоподобные — во фраках. После 12 пьяны все поголовно», — констатировал артист.

Ресторанные развлечения изяществом не блистали. Сейчас они напоминают анекдоты о «новых русских». В «Стрельне» за хорошие деньги могли потребовать спилить пальму. Или наполнить бассейн шампанским.

Праздничный долг

Ночь кончалась — и наступало 1 января. «Не верьте шампанскому», — предупреждал Антон Павлович Чехов в рассказе с подзаголовком «Мысли с новогоднего похмелья». А между тем, в первый день нового года недавним гулякам необходимо было выполнять светскую повинность — наносить визиты. Нужно было заехать к начальству, влиятельным знакомым, уважаемым родственникам — и всем засвидетельствовать почтение, ну или как минимум расписаться в книге для визитеров. У Чехова в другом рассказе описываются полуживые бедолаги-чиновники, которых штабелями свозят в больницу, а они все бормочут, как ходили «от Изюмова к Кошкину, потом к Карлу Карлычу». Дело, правда, происходит в Питере, но и в Москве положение было не лучше. Впрочем, никаких возлияний визиты уже не предполагали: первое января было временем чаепитий. Конечно, тоже основательных — с пирожками, ватрушками, пастилой, вареньями, — все как и предполагала культура московских чаепитий. Сейчас с ней можно будет познакомиться на площадках фестиваля «Московское чаепитие» и на чайных станциях фестиваля «Усадьбы Москвы. Зима».

Открытки круглосуточно

В передовом XX веке визиты постепенно сошли на нет, и набирала популярность обмен почтовыми новогодними открытками. Сюжетов у них были десятки. В ходу были изображения очаровательных детишек, в том числе пересыпающих в мешки золотые денежки (а чего еще желать-то?), картинки с резвящимися свинками (тоже символ богатства), с несущимися в прогрессивное будущее автомобилями и паровозами. Кстати, написать новогоднее письмо в старинном духе можно будет под присмотром почтальонов XIX века на почтовых станциях, которые работают почти на всех площадках фестиваля «Усадьбы Москвы».

Не знаете, что писать? Можно обратиться за вдохновением к великим русским. Вот, например, выдержка из письма Петра Ильича Чайковского: «Мысленно я пожелал вам, дорогой мой друг, всяких земных благ: во-первых, конечно, здоровья; во-вторых, успеха в Ваших делах… в-третьих, в случае путешествия за границу, чтобы на сей раз Вы избегли всяких неприятностей и невзгод; в-четвертых, чтобы были счастливы и довольны все близкие Вашему сердцу».

Как, видите, все очень просто. Письмо это автор «Щелкунчика» адресовал своей покровительнице и другу Надежде фон Мекк. В 1891 году она жила в доме своего сына — приобретенной им усадьбе Васильчиковой на Гоголевском бульваре, 14. Это тоже одна из площадок фестиваля «Усадьбы Москвы. Зима», где будут работать почтовая и чайная станции.